Время нашествия Тимура явилось важной вехой в истории данного региона, потому к событиям этого периода требуется особое внимание. Основным источником при освещении событий этого времени являются сочинения двух биографов Тимура.

Во-первых, это Низам-ад-дин Шами – житель Тебриза. В 1392/93 г. он при взятии родного города войсками Тимура поступил к нему на службу и стал его историографом, составив «книгу его побед» – «Зафар-наме». Во-вторых – Шереф-ад-дин Йезди (1405–1447 гг.) – иранский историк, родом из г. Йезд, был придворным историографом правителей Фарса. С использованием труда его предшественника – Низам-ад-дина Шами – он составил идентичный по названию («Зафар-наме»), но более развернутый по своему содержанию исторический труд .

Согласно изложению Низам-ад-дина Шами, первый поход Тимура на территорию Дагестана затронул кайтагцев – союзников Тохтамыша, а далее он направился через Тарки к Тереку, чтобы разгромить войска золотоордынцев.

Ему вторит Шереф-ад-дин Йезди, согласно которому 28 февраля 1395 г. Тимур двинулся в поход на Тохтамыша. Двигаясь через Иран и Азербайджан, его армия прибыла к берегам Самура, где был устроен смотр войскам. Один край войска примыкал к берегу Каспия, а другой – достигал отрогов Большого Кавказского хребта . Отсюда через Дербент он двинулся на кайтагцев – «прошли через Дербенд и у основания горы Эльбурз нашли общину людей, называемых кайтаг, которые были сторонниками Токтамыш-хана. Государь в тот же день приказал, чтобы пошли на них. Победоносные войска неожиданно набросились с четырех сторон. Из них ни один человек не уцелел, всех поймали, обобрали и сожгли их дома, ибо они и так сгорели бы в огне ада» . Вскоре Тимур уже прибыл «с войском в местности Тарки», тогда как Тохтамыш стоял на реке Хой, отождествляемой с рекой Сулак .

Непосредственно аварские населенные пункты, видимо, были затронуты только в ходе следующего похода Тимура в 798–1395/1396 г., когда он направил свои отряды «на черкесов». Летописец говорит о том, что войско во время этого похода подошло к «горе Эльбурз», где атаковали крепости «Кулу и Тауса» , которые некоторые исследователи пытались локализовать на территории Дагестана. На самом деле общепринятым в отечественном кавказоведении считается мнение, что Кулу и Тауса располагались в Кабардино-Балкарии . Согласно узбекскому исследователю А. Ахмедову, издавшему недавно труд Шараф ад-Дина Али Йазди, «Кула и Тавус» – крепости на территории Осетии . Учитывая близость двух регионов и их отдаленность от Дагестана, версию о расположении их на территории нашей республики следует считать неверной.

В Кабардино-Балкарии располагалось также владение некоего владетеля Пулада, чья территория ныне населена балкарцами. Пройдя через местность Балкана, которая идентифицируется с Черекским ущельем, Тимур двинулся в местность Капчигай, располагавшуюся в районе села Верхний Чегем. Летописец говорит о разрушении этих крепостей .

Только после этого Тимур повернул обратно, и его войско расположилось лагерем среди «Бештагъа», т. е. в районе современного Пятигорска. Затем, дав своим войскам отдых, Тимур двинул их на восточную часть современной Чечни и перешел оттуда в Аварию – нынешний Гумбетовский и Казбековский районы Дагестана. Шараф ад-Дин Али Йазди пишет следующее о первой части этого похода: «Тимур – завоеватель стран – с победоносными войсками быстрым походом (илгар) двинулся на Симсим и, благополучно прибыв туда, благодаря возрастающему счастью овладел всем этим улусом. Мухаммед, сын Гаюр-хана, повязавшись поясом повиновения и послушания, пришел со своим илем к подножию высочайшего престола и, удостоившись чести целования ковра, вступил в число слуг двора. Другая группа жителей этих мест бежала и, укрывшись в горах, ушла в такие недоступные места, куда и пеший с трудом мог добраться. Тимур лично отправился против них, и, когда взошел на те горы, победоносное войско, отважно вступив в бой, овладело всеми этими крепостями. Жителей тамошних, по приказанию Тимура, связав, сбросили с горы. В той горной области они взяли много владений. Вдобавок к этим (трудностям) было много мест, с которых ни конному, ни пешему нельзя было спуститься, а следовало оттолкнуться и скользить вниз. Поддерживаемый свыше верующий властитель (Тимур), вследствие крайнего желания снискать себе заслугу священной войны, сам подвергался этим ужасам и опасностям. В местах, на которые по непомерной высоте их (даже) воображение не в силах забраться, (Тимур) благодаря своему счастью и умным распоряжениям взял в плен и уничтожил неприятелей и овладел крепостями. Один-два дня огонь гнева его так пылал, что сжег и сухое, и влажное, и он разорил и уничтожил все церкви и капища их» .

Низам-ад-дин Шами указывает, что Тимур «завоевал всю область Симсима», где «разрушил все их церкви и капища идолов» , что говорит о проникновении отрядов Тимура в горную часть восточной Чечни (Ножаюртовский и Веденский районы ЧР). Эта территория, как мы уже писали выше, до нашествия Тимура была населена аварскими племенами, вероятно, говорившими на андийском языке. Опустошение региона и вынужденное бегство населения в горную Аварию стали благодатной почвой для дальнейшего расселения здесь чеченского населения аварскими нуцалами, нуждавшимися в освоении запустевших земель и, говоря современным языком, увеличении числа налогоплательщиков.

Сообщения о второй части этого похода получили самую разную интерпретацию у различных исследователей и даже стали основанием для того, чтобы выдвигать версии о населении Терско-Сулакского междуречья аккинцами уже в ХIV в. Здесь мы процитируем обоих авторов и приведем звучания географических названий и этнонимов в оригинале, что позволит правильно понять информацию, передаваемую источниками.

Низам-ад-дин Шами пишет, что Тимур, «спустившись» из горной части современного востока Чечни, «сделал набег на предгорие горы Аухар, и войско привезло много добычи, корма и пищи. Оттуда он пошел обратно через Бешкенд» – «область», жители которой уже ранее покорились Тимуру, и потому его войско «совершенно не трогало их и не причиняло им ни малого, ни большого ущерба» .

Шараф ад-Дин Йазди сообщает во многом схожую информацию: «Спустившись оттуда, он сделал набег на подножие горы Аухар, и воинам досталась большая добыча. Оттуда Тимур повернул назад и направился к Бешкенту. Эту область он украсил светом правосудия и благости и делами великодушия и благодеяния» .

На основании упоминания в данных источниках географического названия, приведенного в переводе В. Г. Тизенгаузена в форме «Аухар», некоторые чеченские авторы, исходя только лишь из кажущейся схожести данного названия с более поздним топонимом «Аух», категорично решили, что здесь упоминается регион расселения чеченцев-аккинцев. Однако, данные авторы не удосужились проверить написание данного названия в оригинале, а ведь если прочитать арабографическое написание данного названия в том же сборнике материалов, собранных В. Г. Тизенгаузеном, наглядно видно, что там написано не «Аухар», а «Авгьар» (Avhar) . Также стоит отметить, что в более позднем издании (Ташкент, 2008) сочинения Шараф ад-Дина Йазди данный топоним на русском языке приведен в форме «Авахар» («Спустившись с тех гор, направился к горе Авахар, расстроил тамошний улус, взял много имущества. Оттуда возвратился и пошел на Бешкент, покорил ту область, установил порядок и справедливость» ).

Очевидно, что Avhar не может иметь никакого отношения к названию Аух, которое, во-первых, является дагестанской формой чеченского этнонима Акхи (авар. – ГIавухъ), а во-вторых, в тот период аккинцы жили на западе современной Чечни, а согласно исследованиям Н. Г. Волковой – в верховьях реки Терек, на территории современной Северной Осетии и прилегающего участка Грузии (в районе горы Казбек) . Кроме того, в источнике говорится о предгорье или подножии горы Avhar, что совершенно точно указывает на территорию Терско-Сулакского междуречья – очевидно, на нынешний Казбековский, Новолакский и южную часть Хасавюртовского района. Итак, очевидно, что данный регион в ХIV в. входил в состав Сарира, а позднее – Аварского нуцальства. В довершение ко всему укажем, что название «Аухар» сам В. Г. Тизенгаузен понимал как «Авар» . Эта позиция была поддержана более поздними исследователями . Упоминаемые в источниках «аухарские» калантары считаются исследователями слоем правящей верхушки Аварии, где ислам в XIV в. занял прочные позиции .

Из этого региона Тимур «возвратился» в степи Северного Кавказа и пошел на «Бешкент», где устанавливал свою власть, оттуда он напал на область «Чутур-казак» и прибыл в местность Бугаз-кум, где расположился на зимовье . Согласно исследователям, данный отрывок следует понимать как возвращение Тимура на притеречную равнину в связи с наступлением зимы и его остановку на зиму в Калмыкии, в районе низовьев реки Кумы . Современный узбекский исследователь А. Ахмедов полагает, что Бугаз-кум – песчаные отмели в пойме Терека , но на деле пески в этом регионе находятся только в устье Кумы и даже севернее – на востоке Калмыкии.

Далее сообщается, что «все жители области Мамкуту (в двух вариантах рукописи написано «Мамкъуту», в одном – «Мамукъту» ) и Гази-кумук («Гъази-Къумукъ» ) покорно и в полном подчинении прибыли ко двору Тимура, заявили о рабском служении и послушании и удостоились царского благоволения. Среди островов было много мест, на которых люди, полагаясь на воду и сделав ее себе укреплением, проявляли пренебрежение и упущение в изъявлении (готовности) службы и подчинения. Людей этих называют балыкчиян, то есть рыбаками. Тимур отправил в быстрый поход отряд для истребления их. Так как было зимнее время и реки покрылись льдом толщиною более чем в два гяза, то удальцы прошли по льду, напали на все эти острова, овладели ими, ограбили тех (людей) и забрали в плен, затем победоносно вернулись и прибыли в высочайший стан» .

Другой автор, Низам ад-Дин Шами, также пишет, что «вся область Мамукту, покорная и подчинившаяся, пришла к его величеству» . Усматривать в «Мамукту» области «кумуков», как предлагают некоторые авторы, нет никакой возможности ни по географическому расположению, ни по реальным историческим фактам.

Этой зимой, 1395–96 г., Тимур истребил население островов северо-западной части Каспийского моря, занимавшееся рыболовством и названное потому тюркоязычным летописцем «балыкчиан», и двинулся на города Хаджи-Тархан (Астрахань) и Сарай-Берке . Вместо «балыкчиян» А. Ахмедов закономерно дает перевод – «рыболовы», осевшие на островах у устья Терека .

Дальнейшие походы Тимура не касались непосредственно данного региона, а потому не станем на них останавливаться подробно. Как мы видели из приведенного материала, биографы Тимура не приводят названий конкретных населенных пунктов в междуречье Терека и Сулака, которые подверглись разрушению. Этот пробел отчасти восстанавливает Абаскули Бакиханов – азербайджанский историк ХIХ в., известный знаток персидских и арабских источников, хорошо знакомый с вышеприведенными сочинениями. После их анализа он излагает собственное видение по поводу географии походов Тимура в Северном Дагестане: «Теперь послушаем рассказы дагестанских народов, сохранившиеся в древних записках и преданиях, сверен¬ных большею частью с эпиграфическими памятниками и надписями. Эмир Теймур, покорив кумыков, обитающих между Тереком и Сулаком, прошел по земле Мичикич на город Алмак (ныне деревня в Салатавском округе), который имел семь тысяч домов, а ныне здесь всего сто домов. Он взял город после сильного сопротивления и разорил его. Оттуда по хребту Салатавских гор, кото-рый и поныне называется Теймур-шах-йолу (дорога Тей¬мура), он подошел к укрепленным селениям Берк-Тоу, Алхаз-Тоу, Чубан-Тоу и Батмук (развалины которых существуют и поныне). Укрепившись в этих местах, салатавцы храбро защищались, но их личная храбрость не устояла против силы и искусства Теймура. Он ра¬зорил их укрепления, а жителей переселил в низменные места. Они впоследствии поселились в нынешнем Чиркее, который и получил свое название от находящихся здесь вонючих ключей (Чирк-аб). Переправившись через Койсу и Сулак в Ахатли, Теймур осадил город Гадар…» .

Мы привели полностью интересующий нас отрывок из сочинения Бакиханова. Здесь очевидно, что какого бы ни было населения в то время в междуречье Терека и Сулака еще не было, так же как из сочинения биографов Тимура не следует, что походу в восточную Чечню предшествовал поход в междуречье Терека и Сулака. Но для нас важно сообщение о взятии города Алмак, который якобы имел семь тысяч домов, и то, что салатавские аварцы населяли к концу ХIV в. укрепленные поселения, названия которых Бакиханов тюркизирует, адаптируя для удобства произношения: БеркIутI («Берк-Тоу»; развалины аварского селения к юго-западу от старого Чиркея), БагIкьухъ («Батмук»; современное село Артлух Гумбетовского района РД, которое, будучи образовано в местности БагIарабкьурухъ, позднее называлось БагIкьухъ или ГIаркьухъ), а также расположенные на границе Казбековского и Гумбетовского районов ХанзагохI или Чупанилросо («Чубан-Тоу») и Ясазулросо («Алхаз-Тоу»).