 Все дороги ведут в Цор... или в Баку, если речь идет о церемонии закладки фундамента Южного газового коридора – главного проекта Запада по обеспечению так называемой энергетической независимости Европы от Газпрома.
Политический декор
На проект по-прежнему возлагаются серьезные надежды — в первую очередь, со стороны ЕС. И чем больше нарастает кризис в отношениях с Россией, тем сильнее Брюссель и Вашингтон наседают на участников проекта — Азербайджан, Турцию и, конечно, Иран, нервно реагируя на любое сближение этих игроков с Россией. Особую нервозность вызывает Иран, поскольку именно его газовый потенциал позволяет наполнить трубу конкурентными объемами топлива (более 30 млрд кубометров).
20 сентября состоялось значимое для западного сообщества событие — церемония закладки фундамента Южного газового коридора. Само мероприятие носит в большей степени политический характер, ведь де-факто проект развивается с того момента, когда консорциум «Шахдениз» выбрал проект Трансадриатического газопровода вместо легендарного Nabucco.
Но даже с политической точки зрения мероприятие было показательным, тем более что проходило оно в канун каспийского саммита в Астрахани, хотя официально выбор даты был привязан к 20-летию «Контракта века».
Дающие и просящие
С пятницы в Азербайджан съезжались представители ключевых для реализации нового газового маршрута стран. Ильхам Алиев встретился и с премьер-министром Греции Антонисом Самарасом, и с премьер-министром Турции Ахметом Давутоглу. Прибыл на церемонию и глава грузинского правительства Ираклий Гарибашвили.
В мероприятии приняли участие представители Албании, Великобритании, Италии, Черногории и, разумеется, США. Иными словами, в минувший уик-энд Баку посетили все слитки западного сообщества и «просящего» сообщества Европы.
Глава Азербайджана провел переговоры также с болгарским коллегой Росеном Плевнелиевым, который еще в мае старательно сопротивлялся решению Брюсселя о бойкоте российского «Южного потока», но, уступив натиску еврочиновников, теперь с головой погружен в реализацию Южного газового коридора.
Правда, не факт, что со сменой ситуации вокруг «Южного потока» Болгария вновь не сосредоточится на этом проекте — не отказываясь, конечно, от своего интереса к конкурирующему маршруту.
Греческий потенциал
Конечно, в первую очередь визитеры преследовали свои личные интересы, связанные с проектом Южного газового коридора. Некоторые из высокопоставленных гостей расставляли в переговорах с Ильхамом Алиевым точки над некоторыми i.
Греция по-прежнему не оправилась от долгового кризиса, превратившись из европейского экономического чуда в «черную дыру» Евросоюза. Запуск газового маршрута TNAPA, намеченный на 2018 год, в любом случае — даже при минимальных объемах прокачки газа — благоприятно отразится на экономике многострадальной участницы ЕС.
Кроме того, Грецию волнует вопрос отношений с Турцией — тем более что между странами по-прежнему стоит нерешенный вопрос Северного Кипра.
Кипр, кстати говоря, привлекает особое внимание своим газовым потенциалом, на который в первую очередь обратила внимание американская компания Noble Energy, занимавшаяся месторождением «Афродита» и обнаружившая там 140 млрд кубометров газа. Этого объема недостаточно, чтобы вкладывать деньги в строительство СПГ-терминалов, но остров все равно остается перспективной точкой на пути поставок газа с Каспия в Европу.
Турецкий прагматизм
Переговоры Ильхама Алиева с премьер-министром Турции Ахметом Давутоглу носили прагматичный характер. Недаром президент Азербайджана назвал TANAP турецко-азербайджанским проектом. Турция своевременно увеличила свою долю не только в месторождении «Шахдениз», но и в проекте TANAP — до 30%. На данный момент 12% принадлежит компании BP, а наибольшей долей – 58% – по-прежнему владеет азербайджанская компания ГНКАР.
Турция — пожалуй, одна из главных стран, заинтересованных в запуске Южного газового коридора, тем более если его запуск будет сопровождаться расширением Южнокавказского газопровода. Это сулит ей экономическую выгоду. И, кроме того, будучи транзитной зоной, Турция значительно усилит свои политические активы в переговорах с ЕС — особенно если учесть, что отношения Анкары и Брюсселя по части вступления Турции в ЕС не сдвигаются с мертвой точки.
Но при этом Турция едва ли откажется от сотрудничества с Россией по газовому вопросу, чем навлекает на себя серьезное недовольство США и ЕС. Их беспокоит, что Турция в конечном счете может стать для России не только транзитером голубого топлива, но и пособником в реализации внешнеполитических интересов.
Кстати, этот вариант действительно не стоит исключать: Турция все чаще акцентирует внимание не только на Южном Кавказе, но и на Центральной Азии. Кроме того, Анкара заинтересована в развитии тюркской дуги. Кризис в отношениях между РФ и ЕС сделал российский рынок более доступным для «сторонних» импортеров, так что в объединение «друзей против Москвы» Турция вряд ли вступит.
Грузинская непоследовательность
Присутствие премьер-министра Грузии Ираклия Гарибашвили на церемонии закладки фундамента Южного газового коридора не только не случайно — оно вполне ожидаемо. Чем шире Турция раскидывает в регионе сети своих экономических интересов, тем глубже Грузия вовлекается в новый региональный уклад — от инфраструктуры до энергетики.
 Многофункциональная ось Баку-Тбилиси-Анкара была заложена еще при Саакашвили, но и новые власти не торопятся выходить из триумвирата. Грузия имеет выход к Черному морю, который для западных архитекторов Южного газового коридора играет особую роль — тем более в контексте черноморской стратегии США и в случае запуска Ираном системы газопроводов IGAT. Последняя перспектива, впрочем, пока дальняя и туманная: пока Тегеран и «шестерка» по-прежнему не могут прийти к общему знаменателю в своих ядерных тяжбах.
В общем, на данном этапе Грузия обсуждает с Ираном сотрудничество в сфере энергетики на уровне парламентариев, что, правда, похоже на подготовку почвы к запуску проекта IGAT-1. И все глубже погружается в отношения с Азербайджаном и Турцией. Правда, взаимодействие с Анкарой уже аукнулось для Тбилиси первыми волнами закономерных проблем.
Однако Гарибашвили прибыл на церемонию в Баку (по всей видимости, и здесь обскакав президента Маргвелашивли). Был в своем амплуа и охотно рассуждал о роли Грузии в реализации планов Запада на Южный Кавказ. Явно вдохновлял его и последний саммит НАТО, на котором альянс вновь осыпал Тбилиси заманчивыми обещаниями — да так щедро, что Грузия теперь готова едва ли не грудью броситься на амбразуру битвы с «Исламским государством».
Южный газовый коридор Тбилиси воспринимает как закономерное продолжение западного курса и возможность оставаться на определенной дистанции от России. Хотя в своем понимании важности экономических отношений с северным соседом грузинские политические элиты вряд ли последовательны.
Тбилиси окончательно примкнул к стратегическому блоку ГУАМ, который уже претерпел значительные изменения, хотя бы ввиду того, что Азербайджан, в отличие от Украины, Молдовы и Грузии, не торопится выстраивать отношения с ЕС по линии ассоциативного членства. Но, в общем-то, Грузию не пугает ни многофакторность Баку, ни даже новые правила игры в регионе. Она сегодня мыслит глобальными проектами.
Все проблемы меркнут перед ИГИЛ
Принимая столь высокопоставленных гостей, Азербайджан сам оказался на пороге кризиса в отношениях с ЕС. Дошло до того, что еврочиновники заговорили о введении против него санкций за нарушение прав человека.
Это, мягко говоря, не новость: США и ЕС намертво вцепились в историю арестов четы Юнус и еще ряда фигур. Но Евросоюз явно перестарался с попытками надавить на Баку политикой кнута и пряника — тем более что Азербайджан не рассматривает его как полноправного участника региональных процессов, уделяя большее внимание США, которые не намерены отказываться от уже намеченной линии в отношениях и уже готовятся направить в Баку нового посла.
Конечно, у Штатов тоже есть повод для недовольства Азербайджаном, ведь его власти перекрывают каналы финансирования западной оппозиции. Но на сегодняшний день это — вторичный вопрос, поскольку реальная угроза (и американским интересам тоже) исходит сейчас от радикальных исламистов.
Вообще проблема ИГИЛ становится все более ощутимой и толкает США к сотрудничеству и с Ираном, и с Россией, о чем свидетельствует, например, недавний телефонный разговор Джона Керри с Сергеем Лавровым. Похоже, что сирийская проблема снова будет вносить свои коррективы в региональные процессы, а на таком фоне реализация Южного газового коридора пойдет медленно — и едва ли избежит участия России, которая формирует сегодня свою систему взаимодействия и с Ираном, и с Азербайджаном, и с Турцией.
Каспийский саммит в этом плане может стать показательным, а его результаты уравняют шансы Запада и России в мировом энергетическом секторе.
 Автор: Надана Фридрихсон // kavpolit.com
| 
Alazan-INFO
