 "Смотри, какие строят города и возвышают каменные башни.
Но до сих пор в руинах Гъолода и заросли репейниками пашни.
Всему есть в мире собственный черёд - в истории своя закономерность.
Но жить, достоин только тот народ, который знает, что такое Верность.
Нет на земле нехоженых путей - есть Родина, что предана забвенью.
В цепи наследья порванные звенья: «Посмей слепить, святейший из людей!».
Откуда должен взяться Наш пророк, коль не найти его в своей Отчизне.
И кто научит извлекать урок, и камень класть на камень новой жизни?
Скажи, какой в беспечном нраве прок, ведь наш народ омыт слезой и кровью.-
В войне ль катарсис, победивший рок и право жить, добытое любовью?"
(Лачинелли)
Изложение фактов не значит изложение истины. Историческое повествование – это собрание фактов, которые очень часто искажаются. Ницше говорил, что самих фактов как таковых нет, что есть определенная интерпретация, и каждый применяет их так, как ему выгодно или удобно.
Но как бы кто не интерпретировал полу налитой стакан полу полным или полу пустым, важно одно – сосуд дал течь. Возможно виной тому такие чиновники, которые называют народный гнев «бурей в стакане», а проблемы и боль - никчемным нытьем. Можно сказать, что пережитое за последнее 200 лет аварским народом – есть по существу испытание на верность своим предкам, своей истории, своему призванию, которую ни купить, ни продать невозможно. Кстати, аварцы, всегда, были плохими торговцами и к торгашеству относились с неким презрением и, хотя у некоторых аварцев нет слова «купить», но, за то, у всех есть слово «продать». Об этом последнем феномене и в Баку, и в Москве очень хорошо знают.
Будет излишним сказать, какие испытания выпали на душу каждого горца за последние два столетия. Впрочем, эта участь мало чем отличалась от участи других собратьев на Кавказе. Разница всего лишь в том, что растаскивало всех по разные стороны с разной интенсивностью, с различным контрастом «добра» и «зла» в общественно-политической, социально-экономической и культурной жизни. Но итог, всё-таки на всех один: нам плохо, мы разобщены, нам нужен свой рецепт спасения. По существу, один из рецептов, по отношению к республикам Северного Кавказа, даёт И.Сухов (обозреватель газеты «Время новостей», который с конца 1990-х освещает общую ситуацию на Кавказе и обстановку в зоне региональных конфликтов) в статье «Зона «КТО» и её окрестности» (журнал «Россия в глобальной политике». Т.4. №1, январь-февраль 2006 года, стр. 114-129). Что же касается дальнейшей судьбы собственно Закавказских аварцев (цорские маарулы - джарцы), которые в печати часто упоминаются как «закатальские», то здесь всё гораздо сложнее.
Так уж оно есть, что воинственные джарцы из Алазании, которые в неравном противостоянии со своими врагами сумели-таки отстоять для потомков унаследованную от предков культуру, остаются, как и их светлые предки, убеждены в том, что не они выбирают Путь, а Путь выбирает их. Напрасно старался убедить их в обратном в начале 19 века генерал царской армии Гуляков, неоднократно призывавший джарцев покориться силе русского оружия и порвать, наконец, отношения с собратьями из Дагестана, для которых Джар был и остаётся Священной землёй. Однако, по мере того, как горцы вытеснялись из Закавказья, а за тем и вообще из благодатной Алазанской долины на Северный Кавказ, историческая память горцев была обращена вспять, как русла рек в период строительства коммунизма. Удалось ли в полной мере осуществить отчуждение горцев от их истории? В какой-то мере, и для какой-то части горцев, конечно, да, но по отношению к некоторой - нет. Как по ту, так и по эту сторону границ России с Закавказьем, границы разделяющей сегодня горцев - один мир - рассечённый политикой новейшего времени на две реальности. И там и тут политические элиты одинаково безответственно относятся к конституционным правам граждан, и там и тут они не умеют избегать катастроф, а, наоборот, умудряются их вновь и вновь создавать, и там и тут они верят в свою правоту, которая не считается, ни с чем и, ни с кем.
«Кто прав более, чем тот, кто прав по-своему?», - спросил я своего Учителя и он мне ответил: «Тот, кто думает не только о себе», а это уже патриотизм. Однако, откуда взяться этому патриотизму, если до сих пор аварцы не могут утвердительно ответить на вопросы «кто такие есть аварцы?», «откуда есть пошла земля аварская?» и «что есть Великая Аварская мечта?». Не говоря уже о том, что у современного аварца нет таких предметов сердца как Национальный флаг, национальный герб, национальный гимн, нет единого представления о том, что может из себя представлять Великая и счастливая Авария, нет (даже теоретически) понятия аварской столицы, как нет, впрочем, и единого мнения относительно того, кто есть истинный враг, а кто друг аварского народа. Скажем откровенно, для аварцев бывшего Закатальского округа (последнего легитимного государственного образования аварцев в Закавказье), которых мы в совокупности будем идентифицировать как «джарцы», Российская Федерация (РФ) - не брат, а всего лишь союзник; Республика Дагестан Российской Федерации (РДРФ) – пока ещё не союзник, но всегда брат. Что же касается Азербайджанской Республики (АР), которая позиционирует себя как государственное образование азербайджанцев, то она есть и боль, и судьба, и страна наша. Как говорится: «Ты учишь нас плясать, на боль ступая. Глотая слёзы поднимать тосты!».
И надо сказать, жизнь джарцев научила не только этому. Причём, современные джарцы – это тот народ, которому окружающая его географическая, политическая и прочая действительность, не может казаться столь привлекательной, столь заманчивой для самореализации, каковою она является для русских, азербайджанцев, грузин, армян, арабов, европейцев, американцев, китайцев и других народов, которые имеют свою государственность.
Складывается представление, что джарец смотрит на мир и ничего не видит - вокруг него ничего нет, всё в нём: в каждом джарце своё Солнце, свой парад планет и своё затмение. Помнится, как незадолго до того, как стать Первым президентом РДРФ Муху Алиев, обращаясь к представителям власти, а через них и к каждому дагестанцу, в выступлениях по телевидению доходчиво объяснял, что «государство – это не какая-то кара божья, не антагонизм народу, а его часть или даже отражение». Более того, М.Алиев тогда добавил и не новую для историков фразу, что «государство – это институт призванный защищать и охранять права граждан, помогать ему». Ни чуть не сомневайтесь, что и Ильхам Алиев, как и подобает президенту Азербайджанской Республики, думает также. Но если спросить, помогает ли хоть одно современное «кавказское» государственное образование, не только отдельно взятым джарцам в Закавказье, но и аварскому народу в целом в защите их неотъемлемых прав и свобод, то ответ будет однозначным – нет. Более того, чтобы побудить государство к чему-либо приходится всегда чего-то вымаливать, выпрашивать, договариваться и договариваться до тех пор, пока актуальность не станет банальностью. При этом ни у кого не найдётся ни малейших иллюзий на счёт того, что в случае положительного исхода таких отношений между народом и властью, результатом оказывается только определённый сговор лиц, уполномоченных на переговоры. Это обстоятельство, в итоге, во-первых, не позволяет властям договаривать народу правду и вызывает претензии к деятельности неподконтрольных властям СМИ, которые «много на себя берут» и постоянно задают неловкие вопросы; во-вторых, состоявшийся сговор вынуждает властей услужить народу только в той степени, в какой это остаётся возможным после дележа интересов, а как цитировал К.Маркс одного из ведущих экономистов своего времени - «ради 300% прибыли капиталист не остановится ни перед чем». И неудивительно, что в результате действительное положение народа разнится с тем, какой эту действительность преподносят сами власти.
Как известно, две параллельные прямые не пересекаются. Но тревогу вызывает именно то, что мнение народа и власти не образуют параллели, а потому систематически заходят одна за другую. Отрезок времени, когда этого не происходит и есть период относительного мира. Воистину прав Ленин, который убеждал недоходчивый народ, что «государство – это орудие в руках господствующего класса, для подавления, подчинения и эксплуатации широких масс». Иначе говоря, государство стала машиной помогающей гражданам одной страны "поедать" друг друга.
Идет какой-то неестественный отбор. Не только в России, но и в Азербайджане выявляется парадоксальная ситуация: когда большинство населения страны, естественно, считают неприемлемой идею отчуждения горских территорий, которые воспринимаются ими как «свои», но при этом отношение к коренным жителям этих территорий у системы (госаппарата) достаточно негативное.
Скажем прямо, что джарцы не столь безрассудны, как это на первый взгляд кажется, чтобы говорить о неком отделении от Азербайджана и присоединении территорий бывшего Закатальского округа к Дагестану, а в купе с этим и к России. Такие призывы, можно быть уверенными, не являются плодом джарской политической мысли. Хотя бы потому, что Россия не извинилась перед джарцами за прошлое и все проблемы, которыми сегодня живут джарцы – начались именно с 1801 года, когда партия войны расправившись сначала с Павлом I пришла на Кавказ, где был повергнут не ожидавший того от России нуцал Уммахан Аварский и тем самым доведя до уничтожения роль аварцев на Закавказье захотела окончательно втереть их в землю в первой четверти века XX-го (и так же в последующем, циклично и с постоянством на протяжении всего века и далее). Вряд ли стоит повторяться, что всё происходящее и ныне в Закавказье есть вялое, но прямое повторение того, что уже было. По крайней мере, делать какие-то прогнозы о будущем джарцев, не имея убедительных выводов относительно прошлого, по меньшей мере, чревато новыми трагедиями. Выбора нет: всему своё время, а здесь - время жить.
Лачин Лачинов, доцент МГОУ
"Выбора нет или Всему своё время, а здесь - время жить"// Alazan-INFO
|
Alazan-INFO
0
