Неизвестный в белой одежде и маске перепугал и продолжает пугать своими (мягко говоря странными) визитами жителей сел Баш Зейзид и Верезет Шекинского района. Около двух месяцев в сумерках в селах Шеки появляется неизвестный высокого роста, в белой одежде, маске. Он посещает дворы жителей, освещает дома, наводит страх на жителей. Об этом, со ссылкой наместных жителей, сообщает агентство АПА (В.Гейдаров). По утверждению упомянутых жителей, несмотря на попытки поймать неизвестного в белом одеянии, им это не удается. О факте сообщено в Шекинский райотдел полиции. Некоторые спешат данную новость из Шеки сопоставить с модной в шестидесятых годах «проблемой снежного человека» в Закатале, в частности о случаях "встречи" в закатальских предгорях со странным прямоходящим белым существом. Нелепая, на первый взляд, идея поиска диких человекообразных существ периодически обращает на себя внимание жителей региона. Очаг, кишащий сведениями, обнаружился в той части Главного Кавказского хребта, где сходятся границы северного Азербайджана, Грузии и Дагестана. Отсюда достигли слуха особенно разительные известия, сюда же устремились первые, еще неопытные разведчики новой тайны Кавказа. По рассказам исследователя Б.Поршнева, в комиссию по изучению вопроса о снежном человеке при Академии наук СССР позвонил подполковник медицинской службы врач-невропатолог В.С.Карапетян, чьи воспоминания легли в основу научного протокола. "Вот уже семнадцать лет, — сказал он, — я не могу понять того, что однажды видел, но может быть, это имеет отношение к теме ваших занятий и как-нибудь пригодится советской науке. Дело было зимой 1941 года — в суровое военное время. Стрелковый батальон, где служил врачом В.С.Карапетян, оказался вблизи высокогорного дагестанского аула. За врачом оттуда прислали: местные власти выловили в снегах безмолвного, покрытого шкурой мужчину. Врача просили только ответить, натуральная ли на нем шкура, не маскировка ли. В теплом помещении находиться не мог — слабел от пота. Держали в холодном сарае. Человек, которого я увидел, — как сейчас перед моими глазами. Мужского пола, голый, босой. Все его формы были человеческие, но на груди, спине и плечах тело было покрыто пушистыми волосами темно-коричневого цвета. Ниже груди шерсть была более тонкая и нежная. Кисти рук — грубоватые, с редкими волосами, ладони и подошвы ног — без волос. Напротив, на голове волосы очень длинные, до плеч, отчасти закрывавшие также и лоб; на ощупь волосы на голове оказались очень жесткими. Бороды и усов не было, на всем лице — легкая волосатость... Стоял как богатырь, — мощно выставив развитую могучую грудную клетку. На руках очень толстые, крепкие пальцы, необычно большого размера... Цвет лица был необычно темный, нечеловеческий. Брови — очень густые. Под ними глубоко впавшие глаза. Но взгляд — ничего не говорящий, пустой, чисто животный. Никаких человеческих реакций. Мычащие звуки под нос. На груди, шее и особенно на лице — множество вшей, причем безусловно не принадлежащих ни к одному из трех видов, паразитирующих на человеке". В.С.Карапетян после осмотра никогда больше не слышал об этом диком человеке. Судя по всему, он был признан симулянтом, то есть скрывающимся преступником.
Б.Поршнев: "В течение ряда лет мы делали тщетные усилия хоть с чем-нибудь связать эту нитку. И вдруг — случайный рассказ одного осетина, который никогда о сообщении Карапетяна не слыхал. Его покойный друг Цакоев не раз делился странным воспоминанием военного времени: в 1941 году был он, дескать, в Дагестане начальником одной из патрульных групп по задержанию дезертиров. По следу настигли близ леса волосатого человека без одежды с кочаном капусты под мышкой, он почему-то не оказал сопротивления, но и не говорил. Привели в аул, вызвали для осмотра врача из ближнего военного лагеря... Конечно, никакой надежды найти скелет. В 1957 году госохотинспектор Дагестанской АССР В.К.Леонтьев, обследуя территорию Гутанского заповедника, поздно вечером 9 августа, сидя у костра, увидел поднимавшегося по снежному склону на расстоянии не более 50—60 метров от него огромного дикого человека, более двух метров роста. В.К.Леонтьев смотрел на него минут 5—7, пока тот пересекал снежник, затем попробовал подранить в ноги, но промахнулся, и тот с невероятной быстротой побежал вверх по склону, тщетно преследуемый еще несколько минут госохотинспектором. Все тело животного было покрыто волосами темно-бурого цвета, но менее густыми и длинными, чем у медведя. На голове волосы были длиннее и темнее. В короткое мгновение, когда зверь обернулся на выстрел, можно было разглядеть, что это не удлиненная звериная морда, а плоская, как лицо человека. Он был сильно сгорблен, весьма сутулился, а ноги показались немного кривыми и очень массивными. В.К.Леонтьеву посчастливилось видеть и зарисовать самый свежий след реликтового неандертальца — давностью всего в несколько минут. Концы пальцев были сильно вдавлены в снег — животное шло на подогнутых пальцах, словно втыкая их в снежный покров. Все пальцы были заметно раздвинуты, особенно сильно отодвинут первый палец. Подымаясь по склону, животное, опиралось не на всю ступню, а как бы на носках. Подошва, по-видимому, покрыта толстой и грубой кожей, испещренной наростами и морщинами; следов когтей не замечено. Очень интересно и детальное описание В. К. Леонтьевым крика, изданного этим палеоантропом незадолго до встречи. В.К.Леонтьев в присланном отчете поставил свое личное наблюдение в тесную связь с опросными данными, собранными у населения. Впрочем, и здесь поперек пути исследования стоит обет молчания о вещах такого сорта, укрепляемый мусульманским духовенством".
Новый этап в исследованию данной проблемы - проблемы снежного (белого) человека на Кавказе - наступил в 1959 и 1960 годах. Не случайно, территория на которой сконцентрировали ученные свое внимание стал Закатальский и Белоканский районы Азербайджанской ССР, Лагодехский район Грузинской ССР. Одну из первых рабочих гипотез по данному поводу выдвинул в Закатальском и Лагодехском заповедниках действительный член Географического общества С.М.Лукомский. От пастухов и других лиц он услышал о недавних встречах с самцами и самками неких существ, которых местные жители именуют каптарами. Вот некоторые тонкие детали бытовавших тогда рассказов: пастух Мала-Магома, мимо которого самка прошла совсем близко, среди прочих уже хорошо знакомых нам отличий, заметил, что пальцы на руках плотнее сжаты между собой, чем на человеческой кисти; надбровья сильно выступают, глаза сидят глубоко; рот широкий, губы тонкие. Но один из опрашиваемых особенно удивил С.М.Лукомского: “Зачем расспрашиваешь, когда все о каптаре написано и вид его изображен в книге на арабском языке, которая имеется в нашем ауле?”. Он предложил проводить путника к хозяину этой книги, вероятно мулле, но С.М.Лукомский, сославшись на незнание арабского текста, отказался идти за книгой.
Другой эпизод из области исследования. Преподаватель кафедры этнографии и антропологии Киевского университета Юрий Иванович Мережинский был самозабвенным и яростным добытчиком знаний о кавказских реликтовых гоминоидах и на первом этапе исследований, пока смерть не потушила его пламени энтузиазма, он группой студентов "вторгся" в быт высокогорных аулов, разыскивая новых и новых очевидцев, расспрашивая встречных и поперечных, даже на дорогах и базарах. Его нетерпеливые разыскания навсегда оставили след в кавказской эпопее ученого. Ему же довелось стать и первым среди исследователей непосредственным наблюдателем живого каптара. Разыскав опытнейшего ночного охотника на кабанов в Белоканах, который несколько раз встречал белого каптара. Старик согласился привести Ю.И.Мережинского на ночную засидку, где тот увидит каптара, при категорическом условии, что он будет не стрелять, а только фотографировать. Хаджи Магома хотел посрамить тех, кто не верил его рассказам: "один человек видел, другой видел — остальные не верят (позже пояснял он), а карточку — тысяча человек увидит, все увидят и поверят". Ю.И.Мережинский и Ж.И.Кофман прибыли в условленном месяце в сопровождении двух спутников, на условленное место. Безудержное желание самому тоже одним махом избавиться от насмешек толкнуло его на ошибочный поступок: он припрятал в кармане револьвер. 18 сентября 1959 года полнолунной ночью Хаджи Магома вывел группу на берег заросшей кустарником речушки и рассадил по двое, выбрав себе и Ю.И.Мережинскому удобную позицию, с которой видна была лужайка у речки. Он был совершенно уверен в точности расчета. И в самом деле, сравнительно скоро в ночной тишине Ю.И.Мережинский, по его словам, услышал плесканье подошедшего на купание каптара, а затем каптар на четвереньках и сам выбрался на берег. Когда он поднялся на ноги, он оказался необычайно худощавым, с тонкими конечностями, с головы до ног покрытым мокрыми, совершенно белыми волосами. И тут купальщик издал звуки, напоминавшие отрывистый человеческий смех, вроде “хе-хе-хе”. Хаджи Магома шепнул: “снимай”. Грянул нелепый выстрел. Руки Ю.И.Мережинского дрожали, он не владел собой. Он услышал только громкое шлепанье по воде стремительно убегавшего животного. “Зачем стрелял, зачем стрелял!” — кричал старик. Подбежавшая Ж.И.Кофман увидела Ю.И. Мережинского в состоянии крайнего волнения, пот струился по его лицу. Никогда позже Хаджи Магома не водил любопытных на засидку.
Дальше главная инициатива опросной работы в этих районах перешла к Ж.И.Кофман. Одержимая приоткрывшимся чудом, гонимая Колумбовой страстью, она исходила и излазала в течение трех летних сезонов селения в долине реки Алазань и по склонам Главного Кавказского хребта в Северном Азербайджане. Она научилась склонять к признаниям неговорливых горцев.
Вот к примеру один из рассказов рабочего гидростанции Лативова, 32-х лет, записанный в Нухинском райкоме партии после беседы с участием двух работников райкома — врача Кулиевой и зоотехника Ахабова. В марте 1959 года он поехал в лес за дровами и, оставив лошадь, стал взбираться по горному склону. А навстречу, прямо на него, спускался покрытый волосами человек, без всякой одежды, среднего роста, с мощным торсом и руками. Они почти уперлись друг в друга и долго стояли. Лативов успел рассмотреть крупные пальцы и широкие длинные ногти, густые волосы на ногах, просвечивающую черную кожу на лице, длинную, невьющуюся шерсть на груди и плечах, а когда встречный наконец стал уходить, то разглядел, что на ягодицах волосы значительно реже и просвечивает темная кожа. Спутанные волосы на голове свешивались на плечи и отчасти на лицо. Волосатое существо через короткое время вернулось снова, на этот раз надвигаясь быстро, и Лативов влез по стволу на невысокое дерево (судя по разным наблюдениям, реликтовые палеоантропы, вообще говоря, отлично лазающие по деревьям, в силу строения кисти не могут вскарабкиваться на гладкий ствол). “Волосатый человек подошел к дереву и стоял там на одном месте, наверное, около двух часов, — у меня онемели руки держаться за ветви. Иногда он резким движением складывал кисти, просовывая пальцы друг в друга, и сложенные таким образом кисти забрасывал себе на голову, причем волосы ерошились еще больше. При этом он оскаливал зубы, но ни разу не издал ни единого звука. Потом он повернулся и ушел, на этот раз в сторону обрыва, к речке... Никогда раньше я не слыхал о таком существе и не знаю, что это такое и как это называется. Если бы не шерсть и длинные ногти, можно было бы сказать, что это точно человек”.
И понемногу записи разрозненных рассказов о встречах каптаров или меше-адамов стали сковываться в цепи, в серии. За ними прочерчивалась сложная биология вида. Каждая новая черта ее была удивительна, подчас головоломна. Некоторые даже стали предполагать наличие в лесах группы людей-альбиносов, которые ведут скрытый образ жизни.
В том же районе проходил свою выучку в этом неслыханно новом деле и профессор Н.И.Бурчак-Абрамович со своим ассистентом Ф.Ахундовым. Кроме сбора рассказов они здесь сделали зарисовки и слепки следов.
В октябре 1960 будучи в регионе Поршнев виделся с величественным местным охотником Хаджи Магома, который оставил впечатление человека сложного, глубоко пропитанного духом и традициями мусульманского Востока. Впрочем, дадим и заключительное слово самому Поршневу: "вот мы ночуем в доме открытого и простого тридцатилетнего плотника Мамеда Омаровича Алибекова, имеющего репутацию лучшего охотника района, человека честного и смелого. Он сообщил ранее по отдельности Ж.И.Кофман и Н.И.Бурчак-Абрамовичу о своей встрече с каптаром в 1956 году на речке близ своего селения Куллар. Я не подал виду, что знаю записи его рассказов. Совпадение всех деталей и в этом третьем воспроизведении было полнейшим и потому убедительным. Затем мы были с ним в лесу. В том самом месте, где произошла встреча, М.О.Алибеков показал соответствующие камни и деревья, а жестами и мимикой старался воспроизвести все особенности поведения каптара. М.О.Алибеков также и карандашом на бумаге рисовал виденного каптара — хоть технически беспомощно, но старательно. Он объяснял мне, что все кругом неохотно дают сведения о каптарах, так как этому препятствуют религиозные предрассудки, от которых он, один из немногих во всей округе, свободен". Таким образом, ничего удивительного в "шекинской" новости нет: это один из джарских Каптаров, который разгуливает по окрестностям и осматривает свои былые угодья.
|
Alazan-INFO
0
